Любовь странная вещь, когда не знаешь это чувство думаешь, что живешь, на деле только существуешь. Распробовав этот сладкий накротик уже не можешь жить, без дозы этого яда происходит ломка. Этот накркотик любви гулял в венах, сквозь тело проходила некая волна тепла.Зверьку нравилось прикосновение к спине и плечам. Хищник мурчал как кот, довольный лаской. Прерванный поцелуй, возобновился учеником, отдавая привкусом страсти. Аристократ решил, что парню необходима разрядка, нейхем не замышлял контакта или же насилия. Обычная нежность, хоть контроль давалься с железным усилием воли. обьятия раскрылись, одна рука переместилась на бедро, перебираясь на живот, тепло ладони долго не задерживалось Спускаяст ниже, пока тонкие пальцы не обхватили плоть. На этот раз поцелуй прервал блондин, прошептав возле самого ушка. - Не бойся, это всего лишь разрядка. Ничего такого не произойдет, если ты не захочешь. Облизнув раковину ушка, прихватив прикусом мочку.
Не подвижная до определенного момента рука принялась одаривать томительно неторопливой лаской по всей длине, иногда сменяя темло на легкое скольжешие подушечек пальцев. Очерчивая каждую венку под кожей, слегка пощипывая кожу. Пальчики как бы невзначай задевали уздечку, чуть сжимая головку. Исключительное мастерство, показывалось не с целью потешить хваленое самолюбие, впервые темная душа не стремилась играть с чувствами как с куклами.

Реальный мир переставал существовать, не волновало сколько времени, сколько часов утекло, действительность- лишь песок струящийся сквозь пальцы. Реальность мешает чувствовать, отключаясь из этих барьеров, открываешь мир по-новой, и этот мир называется наслаждение. Не пустая страсть, руководствующаяся на безмерном желании, а наслаждение получаемое от тепла любви. Еще никто не вызывал в зверьке чувства, хищник полагал что он бесчувственный лед, но как оказалось- любую льдинку можно растопить. Смущение парня, вызвало легкую улыбку, блондин не понимал чего можно стыдиться, но все равно выглядело это очень милым.
Каждый тихий вздох и стон, каждая дрожь удовольствия, которую испытывал ученик – все это доставляло наслаждение Нею, увеличивало его возбуждение, растекаясь по его телу. Парень был чувственным созданием. Даря удовольствие, он наслаждался так же сильно, как и когда получал его. Найт был настоящим сокровищем. Аристократ нехотел делиться драгоценностью ни с кем, решив для себя, что остепениться и будет строить отношения. Может мысль эгоистичная, но это часть характера блондина. Шепет слов задевал чуткое ушко зверька, это чистая открытость, наивность лишь подталкивала любить сильней.
Рука ласкающая плоть смилостивилась ускоряя темп, пальцы скользят плавным движением по стволу и возвращается назад, чтоб сжать его не сильно у самого основания и резко провести вверх, усиливая нажим. Понимая, что на такую ласку уйдет много времни, блондин хотел опустится ниже, но крепкие обьятия отсекли такую идею. Свободная рука потянулась к тумбочке, извлекая из ящика тюбик. Выдавил прохладную субстанцию на пальцы, не прерывая ласку дугой руки. - Больно не будет, я обещаю.. Оставляя на плече пару легких поцелуев, в перерыве позволяя хорошенько обдумать решение. Отказаться никогда не поздно, пока все не зашло далеко- тогда и отступать некуда.

В груди словно раздувались меха, а сердце колотилось в громадной, наполненной вакуумом клетке. Удар, удар, удар - биение крови оглушало, стаскивало в безумную агонию. Постепенно сознание потеряло контроль, перенеся в мир обнаженных, кровоточащих чувств. Ощущение было похоже на сильное опьянение - последнее зверьку приходилось испытывать пару раз в жизни. Глаза в глаза, как будто тонкая нить связала неестественно расширенные зрачки Блондина с сознанием Найта. Тяжелое дыхание, неизвестно откуда взявшийся звон в ушах, давление увеличивается с каждой секундой, как при восхождении на высокую гору, километр за километром, сантиметр за сантиметром. Это странно - видеть его настолько близко, что при желании можно пересчитать все реснички на его глазах, так близко, что перехватывает дыхание.
Блондни дышал в едином ритме с ним. Стараясь не сбиться, стараясь не задохнуться, стараясь не сорвать невидимый предохранитель, удерживающий его силу. Вот он Дар - саморазрушение.
И только хриплое, очень слабое дыхание в редкие секунды передышки, когда мозг четче палача наблюдает за постепенно поднимающейся волной дрожи… Настолько отрешившись от тела и сосредоточившись только на наблюдении за датчиками состояния и спокойном, властном голосе внутри себя…Аристократ боялся причинить боль, так словно в его руках оказался хрупкий хрусталь, одно небрежное действие способно разрушить. Никогда прежде не наблюдалось столько трепетности. Оказывается любовь способна изменить сущность до неузноваемости. Зверек никогда и ни к кому не испытывал еще такой щемящей сердце нежности  и отстраненно удивляется, что вообще способен ее.
Неуверенно, словно во сне, он протянул руки и, не отрывая взгляда от лица ученика, положил ладони ему на ягодицы начал ласкать  медленными, томными, восхитительными движениями. Желание, до сих пор плавно, по капле, проникающее в кровь, обрушилось кипящей лавиной. Аристократ думал, что ему придется жестко обуздывать собственное нетерпение.
Яркие, блестящие от постоянных поцелуев губы манят… манят, как самый спелый плод, как свежая, только что вымытая клубника, пахнущая запахом весны. Губы мягкие и сладкие словно сахарная вата робко прикоснулись, аристократ в ответ запечатлел поцелуй.
Скользкий от крема палец проник внутрь, в тугое кольцо мышц, преодолевая рефлеторное сопротивление. Почти сразу начиная двигать внутри, еще пару движений и мышцы чуть расслабляются. Добавляя еще один палец, аристократ чуть меняет угол проникновения, пока не задевает бугорок простаты.

Стоны разливались в комнате, как набор целостной симфонии- являя настоящее воплощение музыки.Теплые пальцы сжали плечо, свидетельствуя своеобразные сигнал, грань контроля стерта. Аристократ сам еле отдавал отчет своим действиям, он не хотел причинять боль, потому каждый жест сдерживала воля. Подготовительный процесс завершился, пальцы покинули тело не причиняя вреда. Томительное тепло, переполняющее тело, ищет выхода, гудит под кожей, как высокая трава перед грозой. Хочется отвечать на ласки, хочется самому стискивать, мять, гладить, обнимать крепко, прижимать к себе. Ней впервые понял волшебную силу ласки. А это оказывается так... привлекательно, так... особенно. Головокружительно. Что нельзя упускать ничего. Ни секунды. Ни звука. Ни единого жеста. Обнаженное расслабленное тело отзывалось на каждое его движение, и полнота власти сочеталась с ощущением неразрывной связи, удивительного единства. Было завораживающе хорошо видеть, как парень открывается навстречу ласке, и, проведя рукой по обнаженному плечу, чувствовать пальцами ожидание.
Аристократ опирается на локти. Подсовывает руки под спину ученику, прижимая его к себе, трется о него плечами, грудью, животом. Погружаясь в ощущения, слыша их кожей, с трудом сдерживая все нарастающее давление внизу живота… Блондин прижимался к нему, беспорядочно гладил и целовал, наслаждаясь желанным телом. Нейхем пьянел от его жаркой близости и собственного желания. Аристократ развл стройные ноги ученика, устраиваясь поудобней, заставляя Найта сжимать коленями бедра блондина. Поддаваясь вперед, ласково, медлительно, пядь за пядью погружаясь и вдруг останавливаясь, оставляя в ожидании. Протиснулся чуть глубже, бережными короткими толчками - долями дюйма. Сдержанность давалась все труднее, настороженность ушла, и теперь мир покачивался и плыл за сомкнутыми веками в такт движению.  Где-то внутри перекатывались волны, поднималось и обрушивалось желание, поглощая, топя остатки мыслей, увлекая колдовским ритмом.

Отредактировано Нейхем (2009-09-25 08:55:16)